Отечественные виноделы не могут выйти на внутренний рынок

В сентябре прошлого года в Ростовской области был создан первый и пока единственный в России винный кластер «Долина Дона». Руководители малых виноделен возлагали на него большие надежды, но за прошедшие полгода никакой помощи от властей не получили. Люди, вложившие в дело последние средства, ждут государственной воли.

«Узнав, что готовится постановление правительства, которое будет способствовать развитию виноделия, ещё в 2013 году я начал сажать виноград в Краснодарском крае и Ростовской области. Поверил правительству — вернул из Германии, где у сына бизнес, средства на родину, перевёз сюда внука, который там учился, в том числе и виноделию. Мы рассчитывали, что через два года начнем продавать вино и инвестировать в развитие. Но вот вчера снял последние деньги со всех счетов для строительства подвала и цеха под винодельню», - рассказал глава малого винодельческого предприятия «Кантина» Алексей Скляров.

Помимо него в Ростовской области около 20 фермерских хозяйств ждут от властей принятия окончательных решений. Дело в том, что на основании изменений в ФЗ №171 вино, произведенное из винограда, выращенного в России, приравняли к сельскохозяйственной продукции вместо алкогольной. Для людей, создающих вина так называемого защищенного географического указания, закон предусматривает ряд льгот. Главная — упрощённый порядок получения лицензии. Получить её удалось единицам, и эти счастливчики могут продавать вино в магазинах. Остальным приходится довольствоваться ярмарками, фестивалями и, как в прежние времена, продавать через знакомых.

«Я потребитель вина, мне, когда что-то понравилось, не важны лицензии, субсидии, кластеры. Почему если что-то понравилось на ярмарке, дальше я нигде не могу это купить? Почему кто-то должен обо мне «заботиться», какой-то чиновник — пить мне это или не пить?» - говорит предприниматель Вадим Межов.

Лицензия — камень преткновения

В Ростовской области только 8 предприятий имеют лицензию. Ранее её получение обходилось в 800 тысяч рублей, что под силу лишь крупному бизнесу. Чтобы развивался малый, определили новую сумму — 65 тысяч. Но с условием, что виноград винодел должен вырастить сам. Люди его выполнили, многие закупили оборудование, построили винодельни. А продавать вино до сих пор не имеют права — нет  лицензии.

«Закон, который упростил порядок лицензирования, принят, а механизм его реализации не понятен, - пояснила директор департамента потребительского рынка Ирина Теларова. - Он требовал подзаконных актов, процедур, но они так и не появились».

Производство вина — бизнес, требующий длинных денег. Виноградник растёт минимум три года, а реальную выручку с него можно получить на пятый год. Те, кто прошли все эти стадии и уже подошли к заключительной – сбыту, сейчас в растерянности. Как известно, нет сбыта – нет выручки – нет развития. Конечно, можно взять лицензию за 800 тысяч, никто такого права не отменял. Но ведь всё затевалось, чтобы снять нагрузку с малого бизнеса. Наше государство тот ещё хитрец: поманило обещаниями и не выполнило их.

Без административных барьеров не положено

Те, кто минует стадию получения лицензии, сталкивается с новым барьером. Как рассказал председатель союза виноградарей и виноделов Дона Игорь Губин, предприятия должны быть внесены в реестр, который ведет региональный минсельхоз. Чиновники затягивают с его одобрением, и предприниматели в реестр не внесены. А это значит, что данные не попадают в единую базу Росалкогольрегулирования (РАР), что тянет за собой новые проблемы. Вообще, с межведомственным взаимодействием полная неразбериха.

«Чиновники не хотят ничего менять, - говорит Игорь Губин, - а нам их неразбериха не даёт работать. Между федеральными ведомствами: минфином, минэкономики, РАР, налоговой нет взаимодействия. Эти структуры надо как-то координировать. И всё чётко прописать и определить на самом верхнем уровне».

От работы местных чиновников, по его мнению, тоже многое зависит. Например, на Кубани есть департамент развития виноделия и виноградарства, а на Дону в минсельхозе в отделе нет даже опытных специалистов. То есть никто этим не занимается. Была два года назад в областном правительстве рабочая группа, да развалилась.

Государство втянуло, значит, должно помогать

Федеральный бюджет предусматривает три вида субсидирования виноградарства и виноделия: на установку шпалер (127 тысяч рублей), на посадку саженцев (95 тысяч), уход за молодыми насаждениями по достижении ими 5 лет (35 тысяч). А регион по этой программе должен софинансировать 10%.

«В 2013 году мы посчитали: потребности всех виноделов Дона 300 млн рублей. Мне кажется, это несложно удовлетворить. Или вариант: не нужно никаких субсидий — разрешите продавать вино, снимите оковы с фермеров, и они не попросят денег, купят всё на свои», – говорит Игорь Губин.

Это для маленьких виноделен, а те, у кого планы амбиционные, расшириться рассчитывают с госпомощью. Наталья Коротенко, замдиректора по развитию винодельни «Эльбузд» рассказала, что за 4,5 года предприятие вырастило виноградники, теперь приступает к производству вина. Лицензия есть, у них другая проблема: собираются посадить ещё 50 гектаров к имеющимся 25. На это собственных средств уже нет, поэтому ждут субсидирования.

Донской кластер: столкновение малого и крупного бизнеса

Кластер — модное нынче слово. Но полюбили его региональные чиновники вовсе не в погоне за модой — под кластер даются хорошие федеральные деньги. В нашем случае они предусмотрены на проведение ярмарок, дегустаций, развитие винного туризма, даже на проведение тематических круглых столов можно взять порядка 100 тысяч рублей. Вот люди и используют любые возможности. Как говорится, хоть горшком назови.

За полгода существования донского кластера были открыты фирменные магазины «Вина Долины Дона» в Таганроге, Новочеркасске, два в Волгодонске, два в Ростове. При ДГТУ кафедра виноделия начала готовить специалистов — виноделов широкого профиля. Подписана стратегия развития, созданы три дорожные карты. Открыт винный тур с участием четырёх виноделен — в прошлом году маршрут посетили 2000 человек.

Вроде бы и неплохо, но для кластера мелковато. А всё потому, что он объединяет не всех производителей вина, а избранных. По мнению Алексея Склярова, под кластер создаётся своеобразная монополия двух бизнесменов. Им на Дону принадлежит 90% земель под виноградниками и 90% производств, как крупных, так и малых. До большей же части малых виноделов, ради которых всё затевалось, вообще никому нет дела. И в этом таится серьёзная опасность: через несколько лет основные игроки окрепнут, объединятся в холдинги и подомнут «малышей». Уже сейчас звучат высказывания: «Кто не в кластере, того мы не поддерживаем». Парадокс в том, что многие с удовольствием вошли бы, только их никто не зовёт.