6 августа – день рождения продуктовых санкций. Именно в этот день три года назад Владимир Путин подписал указ о «специальных экономических мерах». К чему же мы пришли, ограничив ввоз продуктов в страну?

Удар по импорту

Напомним, Россия ввела эмбарго в ответ на санкции США, страна ЕС и других государств, которые затронули различные сферы нашей экономики – от банковской отрасли и запретов на въезд до экспорта отдельных видов товаров, в частности, оборудования для нефтяной отрасли. Взамен мы запретили ввозить широкий перечень продуктов питания из США, Евросоюза, Канады, Норвегии, Австралии. В 2015 году мы включили в этот список Исландию, Лихтенштейн, Албанию и Черногорию, а с 2016 года – еще и Украину. 

В запретный перечень попали 43 товарные позиции. В том числе такие важные продукты, как мясо, сыр, молоко, рыба и другие.

Шаг, на который пошла Россия, был весьма рискованным, поскольку в 2013 году на США, ЕС, Канаду, Норвегию и Австралию приходилось около 30% ввоза этих продуктов в РФ. По отдельным продуктам доля была еще больше – от 40% до 50%. В частности, по рыбе, молоку, сырам, овощам и свинине.

По данным Аналитического центра при Правительстве РФ, страны, попавшие в 2014 году под российские санкции, годом ранее, в 2013 году, ввезли в Россию таких продуктов на $9,06 млрд. Другие государства, которые попали во вторую волну эмбарго, ввезли в 2013 году продуктов на $170,8 млн, а Украина, поставки из которой запретили в 2016 году, – на $727,5 млн. Таким образом, в совокупности все эти страны ввезли в 2013 году нам продуктов, которые позже попали под санкции, на $10 млрд.

После введения запрета наши импортеры оказались в трудном положении. Налаживать новые сельскохозяйственные связи – дело не простое, особенно в условиях падающих цен на нефть и низкого курса рубля, падение которого началось почти одновременно с введением санкций. Усугублял ситуацию и внутренний кризис: сокращалось промышленное производство, и падал потребительский спрос.

В результате по сравнению с досанкцонным 2013 годом доля поставок продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья (группы ТНВЭД ЕАЭС 01-24) обрушились на 42,3%. По данным ФТС России, в количественном выражении они сократились с $43,1 млрд до скромных $24,9 млрд.

Объемы импорта тех товаров, которые попали в санкционный список, по-прежнему остаются низкими. Если сравнить период за январь-май 2014 года, который непосредственно предшествовал действию запрета, и январь-май 2016 года, то импорт снизился на 42% – с $9,5 млрд до $5,6 млрд.

До своих прежних объемов поставки будут восстанавливаться еще долго – потребуется от трех до пяти лет при условии того, что курс рубля снова не обвалится и в экономике не будет серьезных потрясений.

Откуда теперь везем «санкционку»?

Товары, оказавшиеся под действием продовольственного эмбарго, мы до сих пор везем из-за рубежа. Некоторые – в меньших количествах, а некоторые – почти в таких же объемах, просто сменились поставщики. Работа с новыми торговыми партнерами, с одной стороны, привела к расширению торговых связей, с другой стороны, к удорожанию логистики и ухудшению качества ввозимой продукции.

МЯСО

Свинина, говядина и птица, а также мясные субпродукты из них стали одним из тех товаров, которые нагляднее всего продемонстрировали нам, как на рынке могут меняться поставщики.

После введения эмбарго, импорт продукции заметно сократился. В январе-мае 2014 года мы везли продукции на $1608 млн, а за аналогичный период текущего года почти в два раза меньше – на $896,9 млн. Раньше на рынке одними из крупнейших продавцов были Канада и США. За исследуемый период на них приходилось 18% поставок в РФ. Теперь их долю рынка замещают Бразилия, Беларусь, Парагвай и Аргентина.

Среди импортного мяса сейчас больше всего бразильского – более половины. Несмотря на нарушения со стороны Бразилии и даже международный скандал, который разразился из-за экспорта испорченного мяса, напичканного химией, российские производители пока не готовы от него отказаться. Даже с учетом транспортировки мясо из Бразилии стоит дешевле, чем у конкурентов.

Но постепенно появляются и новые поставщики. Наращивают поставки индусы, китайцы, чилийцы. Мясо приезжает к нам из Колумбии и даже Новой Зеландии.

Зарубежного мяса на российском рынке сегодня около 11%, в то время как в 2000 году было около половины. Эта доля постепенно сокращается, а собственное производство мяса растет, главным образом за счет наращивания производства крупными агрохолдингами.

СЫР и МОЛОКО

Закупки молока и молочной продукции, а именно тех товарных позиций, которые оказались под санкциями, в январе-мае 2017 года по сравнению с тем же периодом 2014 года сократились на 44% – до $971,04 млн.

Беларусь до введения санкций занимала 41% нашего молочного рынка. На втором месте находилась Финляндия с долей в 8%. Кроме того, мы закупали продукцию в Аргентине, Новой Зеландии и Литве.

Страны Евросоюза имели значительный вес в объеме этих поставок – в совокупности на них приходилось около трети всего рынка.

После того, как мы ввели эмбарго, эти страны мы просто «отсекли». Замещения импорта за счкт других стран почти не произошло. Страны Латинской Америки поставки, наоборот, снизили, а Беларусь, хотя и поставляет теперь 75% всего молока и сыров в Россию, увеличила свой экспорт к нам только на $25 млн.

Тем не менее, новы продавцы молока и сыров у России все же появились – это Турция, Коста-Рика, Иран, Марокко и Тунис.

Молочная продукция и сыры – это те виды продукции, по которым сегодня нам труднее всего заменить импорт качественными товарами. В феврале 2017 года сенатор Ирина Грехт отмечала, что молочная отрасль не справляется с задачами импортозамещения. Поголовье молочного стада почти не увеличивается, а производство молока находится на уровне 2014 года. Несмотря на это, органы статистики фиксируют удивительный факт – производство продукции из молока растет. Так, в 2016 году производство полутвердых сыров выросло на 3%, мягких сыров – на 17%, спредов – на 8,4%.  

При этом потребители повсеместно отмечают сильное снижение качества продукции. Косвенно говорит об этом и стабильный рост ввоза в Россию пальмового масла и всевозможных заменителей. По оценкам Россельхознадзора, в России наблюдается рост дешевого фальсификата. Его доля на рынке превышает 30%, при этом, по независимым оценкам, она может быть еще выше.

ОВОЩИ

Несмотря на то, что собственное производство овощей и картофеля в России растет, мы продолжаем закупать импортную продукцию. Нехватка мощностей и трудности в работе небольших компаний с сетевыми ритейлерами заставляют наши компании переключаться на импортную продукцию, особенно в первой половине года, когда новый урожай ещн не подоспел, а старый уже испортился. Особенно это наглядно демонстрирует наш картофель.

По сравнению с январем-маем 2014 года импорт фруктов, попавших под санкции, уменьшился почти в два раза и составил $969,5 млн. Снизились поставки всех видов товаров – томатов, моркови, капусты, лука и прочего.

В 2014 году основными поставщиками овощей была Турция: объем ее поставок достигал $401,6 млн. На втором месте был Китай, который и сегодня является лидером по поставкам в Россию лука и чеснока, на третьем месте – Израиль с поставками картофеля и других овощей.

На страны Евросоюза приходилось около четверти всех поставок овощей в РФ. Среди главных игроков была Испания, которая поставляла нам томаты, Польша с поставками капусты и моркови, к тк4ж5 Нидерланды, которые везли нам репчатый лук.

Теперь лидером в поставках овощей в Россию стал Китай: его овощной экспорт за пять месяцев вырос до $244,8 млн. Преимущественно китайцы везут к нам чеснок и лук, однако все больше поступает и других видов овощей. Другие крупные поставщики – Египет, Турция и Азербайджан. Кроме того, выросли поставки овощей из Марокко и Ирана.

Снижение поставок из Польши, Испании и ориентация на новые рынки привели к тому, что потребительские цены на овощи поползли вверх. С конца 2013 года по июнь 2017 года цены выросли на 46,4%: овощи подорожали больше, чем многие другие продукты. Во многом этому способствовал действовавший длительное время запрет на ввоз турецкой продукции.

ФРУКТЫ и ОРЕХИ

После того, как мы ввели продовольственное эмбарго, а потом еще запретили продукты из турции, цены на фрукты и орехи буквально взлетели и сейчас по-прежнему продолжают держаться на достаточно высоком уровне. По сравнению с концом 2013 года фрукты и цитрусовые стали дороже на 60,76%, а орехи и вовсе превратились в деликатес, подорожав на 79,23%.

Объем импортных фруктов на нашем рынке после введения эмбарго сильно сократился. В январе-мае 2014 года мы купили за границей такой продукции на $2527,8 млн, а в этом году на треть меньше – на $1715,2 млн.

Ключевым поставщиком по-прежнему остается Эквадор – главный продавец бананов в России. В январе-мае 2017 года по сравнению с тем же периодом 2014 года ему удалось увеличить экспорт в РФ на 17%. Турция занимает второе место: ее основная статья экспорта – цитрусовые, однако продают и различные ягоды, яблоки, виноград, абрикосы. Польша свои позиции потеряла, теперь на третьем месте Египет, который везет к нам цитрусовые, финики, инжир, ананасы и виноград.

Фрукты и орехи теперь к нам из самых дальних уголков планеты. Среди стран-поставщиков – Мозамбик, Нигерия, Коста-Рика, Мали, Мьянма, Сенегал и даже Сирия.

Но достичь прежних объемов по импорту нам пока не удается. Страны Евросоюза ввозили к нам свыше четверти всех фруктов. Компенсировать падение импорта собственным производством пока не получается из-за климата и малого количества садоводств, выращивающих фрукты и ягоды. В результате на внутреннем рынке все равно преобладает импортная продукция – отечественных фруктов и ягод всего лишь около 20%, а в более северных регионах страны она и того меньше. При этом общий уровень цен продолжает расти.

РЫБА

Рыба стала одним из тех товаров, которые тяжелее всего перенесли санкции. Особенно остро ее нехватка ощущается на Северо-Западе и в центральной части России, и выражается это в росте цен. С конца 2013 года по июнь 2017 года цены на рыбу и рыбную продукцию подскочили, по данным Росстата, на 49,3%. Деликатесная продукция, красные сорта рыбы подорожали еще больше.

При этом рыбный импорт в Россию сократился на 40% – с $1096,2 млн в январе-мае 2014 года до $612 млн в январе-мае 2017 года.

После введения санкций основные поставщики рыбной продукции в РФ – Норвегия и страны Прибалтики – потеряли свои позиции, отдав пальму первенства Фарерским островам, Чили и Китаю. Удивительные показатели демонстрирует Беларусь, которая не имеет выхода к морю. В январе-мае этого года белорусы ввезли к нам рыбы на 30% больше, чем за пять месяцев досанкционного 2014 года.

Среди более экзотических поставщиков – Сейшелы, Шри-Ланка, Фолклендские острова и даже Нигерия с Конго.  

Несмотря на высокие объемы вылова своей собственной рыбы, далеко не вся продукция попадает на стол россиян. Рыбакам выгоднее продавать свежевыловленную продукцию прямо в море китайцам, японцам, корейцам и странам Прибалтики. Они не только таким образом получают деньги напрямую в валюте, но и избегают длительной проверки и выгрузки продукции, которая ждет их в порту. Все процедуры занимают не один день, в результате чего улов может просто испортиться.

Глава Росрыболовства Илья Шестаков в марте отметил, что доля российской рыбы на прилавках достигла 83%. Однако уровень цен на рыбу продолжает оставаться очень высоким.

Борьба с продуктами продолжается

После того, как эмбарго вступило в силу, многие импортеры решили действовать по принципу «законы созданы, чтобы их нарушать», и начали везти «санкционку» в Россию нелегально. Россельхознадзор регулярно сообщает о крупных партиях запрещенной продукции, которую обнаружили в РФ. В конце 2016 года ведомство отчиталось о задержании 8692 тонн контрабандной растительной пищевой продукции, из которых 8546 тонн было уничтожено. Бульдозеры прошлись и по продукции животного происхождения: из «пойманных» 389 тонн уничтожили 325 тонн.

Однако «санкционка» продолжает попадать на прилавки, и чаще для этого используются более хитрые методы, нежели контрабанда. Продукция к нам везется по поддельным сертификатам происхождения. Так, например, в 2016 году часто меняла «гражданство» испанская клубника, которая якобы ехала к нам из Буркина-Фасо, Либерии, Сьерра-Леоне и прочих стран. После того, как Россельхознадзор запретил эти каналы реэкспорта, в таможенной статистике такие страны стали попадаться намного реже. Нередко связующим звеном в этом процессе является Беларусь – наш «продуктовый оффшор». По многим товарам, которые попали под запрет, она уверенно выбивается в пятерку лидеров по экспорту в Россию. В частности, по мясу, рыбе, многим видам фруктов и овощей.

В январе-мае 2017 Беларусь ввезла в РФ продукции, на которую распространяется эмбарго, на $1226,8 млн, увеличив поставки на 6,7%. Причем белорусы по-прежнему везут совсем нехарактерную для себя продукцию – креветки, моллюски, ананасы, манго, киви и прочую экзотику.

В целом же пока того позитивного эффекта от действия эмбарго, о котором так много говорили наши власти, нет. Цены сильно выросли, а полки магазинов лишились важной части ассортимента продукции, которые наши производители пока не заменили – особенно это касается сыров и молочной продукции. Фермеры, хотя и с энтузиазмом восприняли курс на импортозамещение, не смогли компенсировать тех объемов, во многом потому, что едва ли могут наладить торговлю с торговыми сетями, которые уже сегодня стали основным каналом реализации продукции, а крупный бизнес в условиях девальвации больше работал на экспорт, чем на внутренний рынок.