Что ждёт сельское хозяйство в будущем году?

Перспективы экспорта пугают

− Многое зависит не от нас, − говорит Николай Попивненко, фермер, руководитель ООО «Аврора» Ростовской области. − Будем ли мы так же экспортировать зерно, или оно останется на внутреннем рынке, как дальше будут складываться отношения с разными странами, с той же Турцией. Но нам хочется верить в лучшее. Мы сделали всё, чтобы посеять и в следующем году получить урожай. Остальное зависит даже не от экономики, а от политики.

Начальник Южного филиала ФБГУ «Спеццентручёт в АПК» Оксана Байгулова рассказывает, что дали некоторые решения власти:

− Ограничение экспорта из России привело к тому, что место нашей страны начали активно занимать страны Евросоюза, и основные покупатели нашего зерна − Египет и Турция − стали больше внимания обращать на Европу. Это видно по тендерам. К примеру, 25 ноября на тендере из 120 тысяч приобретённых тонн Россия поставила лишь четверть. Что касается внутреннего рынка, то сильное влияние на него оказал рост доллара, а значит, есть возможность повышения закупочных цен. Многие аграрии «придерживали» зерно и дозированно выбрасывали его на рынок. Сейчас эта тенденция сохраняется, спрос почти равен предложению. Главный фактор, который будет влиять на цену в 2016 году, это состояние озимых. Сейчас оно не вызывает оптимизма.

Кризис в отношениях России и Турции беспокоит практически каждого агрария:

− Ситуация с Турцией нас пугает, потому что по Дону ходят малые суда, − поясняет директор ООО «Русская земля» Роман Бондарев. − Кубань пострадает меньше, у них есть Новороссийск, Туапсе, Тамань. Если турки введут в отношении нас зеркальные санкции, то непонятно вообще, что произойдет. И здесь надо обратиться к Минсельхозу с предложением не закрывать экспортный коридор. Когда мы грузим пароходы, уже сейчас на берегу возникают трудности с фитосанитарными сертификатами.

Любовь Железная, директор ПКФ «Маяк», уверена, что пора отходить от статуса «сырьевого придатка», которым Россия является для многих стран, а проблемы с Турцией не страшны.

− Мы должны начать переработку и не сырьё, а готовый продукт поставлять на экспорт. Уже заключаются договоры с фермерами и хозяйствами, которые раньше зерно отгружали на экспорт, а теперь дают нам на переработку. Сегодня есть спрос на готовый продукт в Иране, Индии, Иордании, Китае — нам не нужно бояться ухода с этого рынка Турции. И НДС при переработке продукта останется у нас в стране — мы не будем сырьевым придатком других стран, которые перерабатывают наше зерно и потом по всему миру поставляют готовую продукцию. Этими условиями надо воспользоваться, включить мозги и начать работать.

Импортозамещение имитируется

Александр Родин, руководитель ассоциации «АККОР» Ростовской области, отмечает:

− По поводу урожая чиновники полны оптимизма. А реальная картина такова: нужно больше вкладывать в технологии. А с деньгами-то проблема. Финансовое состояние крестьян будет хуже, чем в 2015 году. Особенность сельского хозяйства, в частности растениеводства, такова, что кризисные явления доходят на год позже, чем в других отраслях. Урожай убрали — продали, а потом начинают расти цены, и к следующей посевной они намного выше. Значит, за вырученные деньги получится меньше купить горючего, средств защиты, семян. Значит, потребность в кредитах увеличится, а поскольку процентные ставки высокие и заем получить сложно, не будут выполняться технологии. Рассчитывать на увеличение урожая можно только на бумаге — за счет приписок. Самое тревожное, что все врут и не боятся, и власть устраивает это вранье.

Александр Шипулин, член Общественной палаты РФ, создатель КФХ «Теплый стан» в Краснодарском крае, констатирует:

− Проблемы будут только усугубляться. Потому что надо помогать в первую очередь мелким производителям. Они получают господдержку на уровне 10% — идет дисбаланс, и это бьет по труженику села. Главное — как живет человек на селе. Если у него будет достаток, то и урожай, и все остальное придет обязательно. А если его так, как сейчас, будут «гнобить», хорошего будущего не выйдет. Важнейшее дело — развивать сельскую потребкооперацию для прямых поставок потребителю, минуя посредников. Этого сейчас нет вообще.

Работать некому. И скоро станет негде

Кроме цен большую роль в негативном влиянии на отрасль играет отток населения с сельских территорий. Можно как угодно строить планы, но без людей их не реализовать. За последние 4 года в 63-х регионах России сельское население уменьшилось на 1 млн 30 тысяч человек. За это же время население Москвы увеличилось на 670 тысяч, Санкт-Петербурга − на 350 тысяч. Поэтому нельзя говорить о развитии сельского хозяйства, пока идет его восстановление до уровня 1990 года. Урожай 1990 года составил 116 млн тонн, 2015-го — 104,3 млн тонн, а скота тогда было в 3 раза больше, чем сейчас.

Другая нависшая над «тружениками тыла» угроза – лишение земли. «Большинство фермеров испытывают давление по вопросам земли — ее пытаются различными способами отнять, − рассказывает Александр Шипулин. − И в следующем году борьба будет ужесточаться. Сейчас поставлена задача неиспользованные земли вернуть в оборот. Причем через конкурс, и мы не сможем выдержать конкуренцию с  крупным бизнесом и теми, кто лоббирует его интересы, у кого много денег. Есть реальная опасность, что землю будут делить, и участки фермеров попадут в руки крупного бизнеса. Тогда уже точно нас ожидают тяжелые времена.

Пожелание одно — чтобы в нашей стране появилось такое правительство, которое повернулось бы лицом к людям и стало выполнять указы и поручения президента. Не надо ничего изобретать — все расписано — нужно только выполнять».

В то время, когда я собирала материал для статьи, раздался неожиданный звонок. От бывшего владельца агрохолдинга в Ростовской области Геннадия Болдырева. Несколько лет назад, работая на ТВ, я снимала передачу о его предприятии по переработке крупы, договаривались рассказать и о других — элеваторе, хлебозаводе, молокозаводе. Оказалось, что сегодня от них ничего не осталось. С 2009 года по нынешний день коллекторскими компаниями через арбитражных управляющих были разорены все предприятия и 12 колхозов, входящих в холдинг.

«И по сей день люди, которые пришли туда, не могут восстановить — оборудование срезалось на корню. Залоговое имущество стоимостью 90 млн рублей разграбили, каждый новый управляющий заходил, нанимал директоров, и варварство продолжалось», − рассказал он. Его агропрогноз оказался кратким и жестким: «Не вижу развития отрасли вообще».

На бога надейся, а сам…

«Есть у нас уверенность и надежда, если господь благоволит и поможет с погодой, потому что страховать в последние годы мы не можем − страховые компании превратились в какие-то рейдерские организации, которые забирают средства, а когда нужно, назад не отдают. Будем надеяться на удачу», − выразил, пожалуй, чаяния всей отрасли Александр Шипулин.