На чем держится эффективность системы управления рисками

Для оценки эффективности СУР используется система контрольных показателей эффективности таможенных органов. В этом году они доведены приказом ФТС от 13.01.2015 №26, им же утверждены соответствующие методики. Любой руководитель в таможне понимает: чтобы выполнить какой-то показатель, достаточно знать методику его расчета и найти в ней слабое место. В очередной раз отметим, что выполнение контрольных показателей является одной из основных внутренних задач таможенных органов. Правда, слово «внутренних» здесь не совсем уместно, поскольку без  участия субъектов ВЭД выполнение их обречено на провал. Причем участие может быть не только пассивным, но и вполне активным.

Приведу пример из практики. Контейнер с импортным товаром в морском порту выставляется на осмотр с применением ИДК. Контрольный показатель по ИДК (№8) сейчас установлен на уровне 3,5%, т.е. из одной тысячи товарных партий лишь 35 осмотров с рентгеном должны закончиться результативно. Что подразумевается под словом «результат»? Дело об АП (УД), запрет ввоза/вывоза, либо недостоверные сведения о грузе, выявленные в момент прибытия или оформления транзита. Чтобы выполнить на оценку «удовлетворительно», можно вообще особо не париться, т.е. эффективность ИДК, не смотря на гигантские средства, вкладываемые на поддержание техники в исправном состоянии, особо никого не интересует.  

Это обстоятельство создает широкие возможности для манипуляций с грузами, поэтому без видимых (здесь - в буквальном смысле) причин по результатам осмотра нашего груза в отчете вполне себе осознанно поставили «крест», т.е. говоря языком служебным, груз «под подозрением». Эта запись дает основание другому должностному лицу выставить груз на таможенный досмотр в рамках, разумеется, целевого профиля риска, особо не размышляя над обоснованием такого решения. Обоснование – вещь серьезная, над ним надо думать, а негативный результат осмотра – само по себе уже обоснование.

Тем более  что у таможенников есть негласный план по целевым рискам и его надо выполнять. Вот здесь уже важен результат, потому как результативность целевых рисков является основой эффективности всей СУР, и контрольный показатель здесь весьма высок - на уровне 70%. Правда, и выбор средств для достижения результативности шире, здесь и АП, и КТС, и доначисления по изменению кода, и запрет ввоза, и отказ в выпуске, и т.д. и т.п. Словом, хорошее поле для применения творческих способностей.  Но и это помогает далеко не в каждом случае.

У нас было так, таможенный орган в лице его руководителя, не мудрствуя лукаво, открыто предложил участнику ВЭД простую сделку: дескать, мы ваш товар «кэтээсим», но не «больно», вы нам взамен гарантии, что это решение не будет потом обжаловано в суде. Зачем это нужно нашему участнику ВЭД? В данном случае, по его товару – специфическая ставка таможенной пошлины, корректировка стоимости на ее размер не повлияет, НДС «отобьется» позже, а выполненная просьба потом обязательно зачтется. В результате хлопнули по рукам, и все довольны: таможенники якобы выполняют показатели, участники ВЭД якобы имеют к себе лояльное отношение со стороны таможни.       

Понятное дело, договориться можно не в каждом случае. Вот еще пример. Таможенный представитель подал декларацию на таможенный пост. Инспектору не понравился заявленный код, и он принял свое решение по классификации, с большой ставкой ввозной пошлины, в результате чего неуплата таможенных платежей составила, допусим, 200 тыс. рублей. Более того, описание товара показалось ему тоже недостаточным, и он вынес определение о возбуждении дела об АП. С точки зрения выполнения показателей, характеризующих это направление деятельности, все безупречно, это «жирная галка».

Дальше вступает в игру правоохранительный блок таможни. На просьбу таможенного представителя (напомним, статус предполагает обеспечение уплаты таможенных платежей в размере 1 миллиона Евро) не изымать товар стоимостью, многократно превышающей и размер штрафа, и сумму неуплаченных таможенных платежей, следует отказ. Товар перегружается в порту и перевозится на другой склад, с которым у таможни сложились давние теплые отношения. Там он пролежит три месяца, пока дело будет рассматриваться в ОАР, потом, после уплаты штрафа, будет декларироваться еще раз, и уже потом, после расчетов с хранителем изъятого, доставляться импортеру, которому он уже вроде как особо и не нужен. У таможенного представителя, посчитавшего в итоге неутешительный баланс, остается один выход – постараться деньги вернуть. Он обращается в суд, где действия таможенного органа признают незаконными (посмотрите статистику), потом апелляция, возможно, кассация и – новый суд, уже по возмещению убытков. Да, история долгая, а отчетный период уже позади, и не важно, что в результате бюджет потеряет не только доначисленные платежи, но и понесет убытки, которые, к слову говоря, в статистике контрольных показателей не отражаются.

Вот и получается, вроде бы и эффект какой-то от такой работы есть, а эффективности – нет, на практике – одни минусы. Минус для бизнеса, минус для бюджета государства, минус для конкретного должностного лица, над которым повиснет угроза дисциплинарного взыскания и перспектива увольнения. Такая вот «картина маслом», как говорил известный киногерой.