Таможенные истории. Богатство таможни не в пошлинах, а в людях

Вильгельмина Шавшина (1995-2002 – от инспектора юридического отдела до руководителя Правовой службы Санкт-Петербургской таможни), руководитель практики внешнеторгового регулирования DLA Piper:

 Более 20 лет назад в только созданных на тот момент юридических подразделениях таможенных органов царила атмосфера искреннего интереса. Тот огромный опыт, в том числе судебно-арбитражной работы, который был получен в должности руководителя юридической службы одной из крупнейших таможен России, побудил меня не только посвятить свою профессиональную деятельность сфере таможенного регулирования, но и продолжать разбираться с пробелами и разночтениями вплоть до защиты диссертации и последующей практики в качестве преподавателя Санкт-Петербургского государственного университета. Я вспоминаю слезы на глазах моих коллег после судебных заседаний, когда не удавалось доказать правильность оспариваемого решения (и ведь проигрывали не больше 20% от общего количества дел, которых было не менее 250-300 за год).

 Думаю, что именно такое отношение позволило моим коллегам из Правового управления ГТК, из СЗТУ и таможен успешно реализовать себя уже «по другую сторону». Ведь теперь процент проигранных дел распределяется в обратную сторону. Главным комплиментом для нас, тружеников юротдела, было порицание коллег иных направлений, которые говорили, что мы выступаем адвокатами бизнеса. А мы доказывали и отстаивали свою правовую позицию. И самое важное, что к нам прислушивались. Думаю, отчасти это и обуславливало устойчивость решений таможни в суде.

Вычленить самые яркие впечатления непросто. Но именно в таможне меня «журили»: почему, мол, работая в российской таможне, я расписываюсь латиницей! А нашим ответом 25-летних девушек из юротдела на замечание руководства (юротдел Санкт-Петербургской таможни располагался на одном этаже с начальником и всеми заместителями) о том, почему мы не в форме, был ответ: «МЫ всегда в ФОРМЕ!». Главное надо было выгодно приосаниться. И помню, как у начальника таможни спрашивали, правда ли, что при приеме на работу юристов он проводит конкурс красоты.

Борис Бородин (1989 – 2007 − от таможенного инспектора Магаданской таможни до замначальника Балтийской таможни), директор по развитию таможенного представителя ООО «Атри»:

«Я пришёл в таможенные органы в 1989 году, служил в Магадане. Тогда всё было интересно, всё только начиналось – мы открывали первые авиалинии с Дальнего Востока в Америку,  Alaska Airlines, нас было там всего несколько человек, и всё было так живо. В 2001 я перешёл на Балтику – сразу такой гигантизм, даже после Дальнего Востока. Тут обсуждали с коллегами всякие идеи, задумки. Сформировался такой круг эмигрантов – все командированные откуда-то. И всё крутилось вокруг нас. Процентов 10 из того, о чем говорили, о чем мечтали, воплотилось – электронный документооборот, портал «Морской порт». Сегодня это приятно удивляет, правда, несколько огорчает демонстративность таможни. Ведь электронный документооборот не полностью электронный – до сих пор требуется столько бумаги. Очень надеюсь, что слияние ФНС и ФТС даст свои плоды, и участники ВЭД получат преференции в виде более быстрого таможенного оформления, более простой схемы определения таможенной стоимости.

Помню, как когда ещё работал на Дальнем Востоке, чувствовалось всеобщее уважение, в том числе внутри коллектива: все понимали важность задач, осознавали, что от каждого требуется. Таможня дала большой круг знакомств, научила общаться практически с любыми людьми – интересными, из разных сфер. Первый «состав» таможни по сей день общается между собой, можно даже сказать по-братски».

Марина Лякишева (1989-2007 − от инспектора ll категории Технического управления до начальника отдела управления Таможенной инспекции ФТС.), советник генерального директора по таможенным вопросам Nawinia:

«Я пришла в таможенную службу молоденькой девчонкой, и сразу же попала в невероятную атмосферу. Таможня была одной большой семьёй с отцами-руководителями, знавшими весь свой коллектив, особенности каждого сотрудника, умевшими мотивировать, поощрять и развивать инициативу каждого, создавать прекрасную атмосферу творчества. В то время становление современной таможенной системы России только начиналось. Нам, молодым, казалось, что у нас выросли крылья за спиной, что мы можем все изменить, построить и улучшить, создать самую современную и нужную службу в мире. Что удивительно, многое нам удалось. Спасибо ветеранам-таможенникам, моим руководителям и коллегам, что они своим примером воспитали меня как личность, и до сих пор я сохраняю в своей памяти то самое ощущение творчества, сопричастности и неравнодушия, которое впервые почувствовала именно тогда».

Юрий Крюков (1995-2008 − от инспектора Курганской таможни до заместителя  начальника таможенного поста Балтийской таможни), гендиректор ООО ИАИ «Провэд»:

«Таможенный кодекс был в засаленной мягкой обложке, с мятыми уголками и чьими-то глубокомысленными подчеркиваниями в тексте чего-то, по всей видимости, важного. Это сбивало с толку. В глаза бросилась деталь: у кодекса не было оглавления. Да, черт возьми, в этой самой главной для любого таможенника книжке образца 1993 года изначально отсутствовало оглавление. По истечении какого-то времени идея заказчика тиража стала понятна: таможенник должен и без оглавления четко знать структуру документа, его разделов, а также то, о чем в какой статье написано. Со временем так оно и получилось. 

Этот кодекс дал мне мой начальник, Дима Южалин, начальник грузового отдела, куда я попал в первый свой день таможенной службы. «Читай», - сказал он после короткого знакомства. Я погрузился в чтение, не задавая лишних вопросов, изредка перебрасываясь словами с моим новым коллегой, Славкой Чириным, пришедшим на службу со мной в один день. Раскаленный кабинет, напоминающий коридор, тополиный пух, жара, июль…Через три дня шеф вспомнил про меня и кодекс: «Ну что, все понятно?». «Понятно, –ответил я, не моргнув глазом. На самом деле, конечно, было не понятно вообще ничего, поскольку в голове образовалась каша из неясных слов и выражений. Но читать уже было невмоготу. «Сегодня поедете на досмотр» - огласил свой вердикт начальник. Это было уже интересней.

Досматривать пришлось гуманитарную помощь, пришедшую в адрес местной евангелисткой секты от их американских братьев и сестер. Это была огромная куча, сваленная в подвальном помещении сектантской церкви, состоящая из разнокалиберных мешков и коробок с пожертвованиями от частных лиц. Содержимое тоже не радовало: поношенная одежда, обувь, какие-то консервы, крупы, игрушки, короче, полный треш. Но делать было нечего. Мы вдвоем со Славкой копошились во всем этом несколько дней, но в итоге написали вожделенный акт досмотра на нескольких листах. Инструкций, как его составлять, не было, поэтому, акт пришлось потом дважды переписывать, разумеется, от руки, поскольку компьютеров досмотровым тогда не полагалось.

Потом были ребусы в неторговом обороте с физ лицами, таможенные режимы, стол выпускающего инспектора, инспекторские проверки… Но все это было потом...».