Документ до октября лежал в Думе – депутатов не устраивал вариант ВС. Дифференциация по отраслям не оградит бизнес от давления, уверял член профильного комитета по законодательству Рафаэль Марданшин, который настаивал на конкретизации самого понятия мошенничества как «сознательного сообщения ложных сведений и использования доверительных отношений с владельцем похищаемого имущества». Бизнес-омбудсмен Борис Титов и сопредседатель центра «Бизнес против коррупции» Андрей Назаров (именно там рассматриваются сейчас жалобы омбудсмену на произвол правоохранителей) предлагали свой вариант: разбить ст. 159 на несколько специализированных статей, установив, что впервые совершившие преступление предприниматели не должны получать наказание в виде лишения свободы при условии возмещения ущерба. 

В конце октября Госдума приняла все-таки в первом чтении вариант ВС, пообещав, что ко второму (ключевому) чтению в документ будут внесены принципиальные поправки. Вчера состоялось заседание рабочей группы по подготовке поправок, и вслед за этим – парламентские слушания, из которых стало понятно, что главный вопрос – определение самого мошенничества, на котором настаивал Титов и Марданшин, остается пока нерешенным. 

Главной победой бизнес-сообщества пока можно считать наличие в предложенных поправках правительства нормы, которая существенно сократит поле для злоупотреблений в отношении предпринимателей, говорит Марданшин. Будет введен  запрет на возбуждение уголовного дела без заявления потерпевшего, как это делается сейчас. Для этого будут дополнительно внесены поправки в ст. 20 УПК.  За принятие такой нормы ратовали депутаты еще прошлого созыва, это предлагал Титов и депутаты нового созыва. 

Еще один компромисс с версией ВС будет состоять в том, что ко второму чтению мошенничество в сфере инвестиционной деятельности будет переименовано в предпринимательское. А предпринимательским преступление становится, если обвиняемые или подозреваемые – владельцы, наемные менеджеры или сотрудники компании – нарушали закон, используя свои права или полномочия в компании. Сейчас идет обсуждение того, какие максимальные и минимальные санкции должны быть предусмотрены таким составом. «В любом случае, это позволит хоть как-то снизить давление на бизнес, поскольку теперь правоохранителям придется реально доказывать, что закон нарушался именно с использованием бизнес-схем, а это уже затруднит штампование „липовых“ дел», – уверен Марданшин. 

Одновременно, представители МВД и ВС поддержали предложение по увеличению размера крупного и особо крупного ущерба для «Мошенничества» до 1,5 млн рублей и 6 млн вместо нынешних 250 тысяч и 1 миллиона рублей. Это сравняет суммы ущербов, которые были установлены для экономического блока преступлений еще во время первой и второй волны либерализации УК в 2009–2010 годах, которую инициировал Дмитрий Медведев. Ведь, чтобы посадить человека, сумма ущерба должна быть действительно серьезной, объясняет из года в год Андрей Назаров, который во времена своей депутатской деятельности неоднократно пытался пролоббировать эти поправки. На этот раз ему это удалось – изменения, по словам Марданшина, поддержало и правительство. 

Есть только одна ложка дегтя в этих наметившихся позитивных изменениях: пока непонятно, когда документ пойдет на второе чтение, и не случится ли так, что все эти уступки бизнесу в итоговом документе, который ляжет на подпись президенту, так и не появятся.