Уроборос это средневековый мифологический зверь, вечно пожирающий свой хвост. Среди прочего, его изображения символизировали бесконечность, бесцельность и самозацикленность. Вот и в современной российской действительности завелась такая зверюга – Уробороснефть. Государственная компания, которая выкупает у государства саму себя.

Правительство России официально одобрило покупку 50,1 % государственной «Башнефти» другой крупнейшей государственной компанией - «Роснефтью». Глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев уже подтвердил, что сделка должна быть закрыта до 15 октября. Сумма сделки 330 млрд рублей, поглощение пройдет без конкурса и торгов. Процедура, фактически, будет противоречить закону о приватизации, по которому в ней не могут участвовать предприятия более чем на 25% принадлежащие государству. Но с формальной точки зрения подконтрольная Игорю Сечину компания все же не нарушает закон. «Роснефть» принадлежит правительству через посредника — «Роснефтегаз», что, при желании, позволяет говорить о том, что напрямую государством она не контролируется. 

Эта отговорка, как казалось, также была учтена, о чем говорили самые влиятельные чиновники, в частности, вице-премьер Аркадий Дворкович: «Было принято решение не допускать к участию в приватизации компании, контролируемые государством, и речь идет как о прямом контроле, так и о косвенном». Помощник президента Андрей Белоусов высказался еще более определённо:

«Это глупость, что одна госкомпания покупает другую госкомпанию. Это не приватизация».

Главный аргумент «Роснефти» заключается в том, что поглощение «Башнефти» увеличит капитализацию первой компании. Соответственно, после планируемой продажи почти 20% акций самой «Роснефти», государство сможет выручить еще больше денег. Но и этот тезис получил совершенно новое значение, когда стало известно, что «Роснефть» сама выкупит собственные акции у государства, то есть, фактически, купит сама себя. Приватизация обернулась перекладыванием денег из одного своего кармана в другой.

«Произошедшее – еще одно свидетельство исключительного аппаратного веса Игоря Сечина. В политических кругах у него давно сложилась репутация такой «черной дыры», которая все затягивает в себя и ничего не выпускает. Уже много лет ходят разговоры, что его влияние на первое лицо государства ослабевает. Но ситуация с «Башнефтью» это полностью опровергает. Сечин в одиночку переиграл правительство и здравый смысл», - отмечает независимый политический аналитик Владимир Игнатьев.

Не согласен с тем, что успехи Сечина связаны, в первую очередь, с его политическим влиянием директор Института энергетической политики, оппозиционер Владимир Милов. В комментарии «Провэду» он сообщил, что Сечин просто удачно поймал момент, когда Минфину критически нужны деньги, любой ценой.

«С весны 90% чиновников высказывали мысль, что нельзя позволять «Роснефти» устанавливать контроль над «Башнефтью». Но сейчас стало понятно, что других покупателей для «Башнефти» просто не найдется на тех условиях, что предлагает правительство. И вот в этих условиях «Роснефть» не только обретает новый актив, но и отдает на все эти операции практически весь свой кэш, притом, что имеет огромные долги. То есть Сечин сейчас показал, что и он что-то папе в клюве принести может. Сейчас у них получается свести концы с концами, но через два месяца могут возникнуть серьезные проблемы», - считает Владимир Милов.

«Говорят, что у «Роснефти» по последнему отчету МСФО 795 млрд рублей только денег на счетах. Это так, однако при этом у нее на 1,8 трлн рублей краткосрочных обязательств — в том числе 844 млрд рублей краткосрочных займов и 545 млрд рублей кредиторской задолженности (рекордный уровень кредиторки в истории компании — на неплатежи жалуются многие подрядчики «Роснефти»). Понятно, что в итоге обременение компании новыми крупными покупками потребует займов — если не сейчас, то позже», - написал Милов в собственной колонке на РБК.

Также политик отмечает, что сделки внутри государственных структур никак не закрывают дыру в бюджете, а лишь оттягивают печальные последствия. «Роснефть» очень склонна приватизировать доходы и национализировать убытки.  Рано или поздно компания, столкнувшись с тем, что не может платить по долгам, придет к государству же за экстренной помощью. Экономист Андрей Нечаев считает, что государственные банки, разумеется, эту помощь предоставят, но это вызовет столь большой дефицит денег в стране, что для коммерческих компаний кредиты станут и вовсе недоступны.

Эксперты сходятся в том, что чисто финансовые трудности – не единственная проблема с покупкой «Роснефтью» самой себя. «Продажа части «Роснефти» ведь имела не только экономическое значение, но и символическое. До сих пор правительство делало вид, что все наши активы очень привлекательны, все хотят их купить, только мы не даем. Сейчас стало очевидно, что это не так. Даже в крайне тяжелых условиях для бюджета правительство не может пойти на нормальный аукцион, на рыночную сделку. Это означает, что оно само крайне не уверено в ценности собственного обремененного долгами имущества», - отметил Милов.

Отдаленные положительные последствия приватизации, соответственно, тоже нивелируются. «Монополизация нефтяного рынка продолжается. Грубо говоря, если раньше у них было 35% рынка, то стало 40%. Это продолжение плохой тенденции. Потом не надо удивляться, что цены на нефть падают, а цены на бензин растут», - говорит он же.

Кроме того, во всех правительственных документах неоднократно указывалось, что продажа госимущества в частные руки – это инструмент повышения эффективности его управления. Увы, правительство в очередной раз признало, что все эти выкладки весят гораздо меньше, чем воля Игоря Сечина.