20 октября в Новосибирске десять строителей отказались спускаться с башенных кранов, требуя погасить долги по зарплате. Это уже пятая акция протеста на стройплощадках группы компаний «ПТК–30» и один из многочисленных трудовых конфликтов в строительной отрасли России.

Самые резонансные из них – забастовка на стройплощадке космодрома «Восточный», последняя из которых произошла в мае этого года, а первая случилась еще в 2015-м, когда фото написанного огромными буквами на крышах бытовок обращения бастующих к президенту облетели интернет.

Однако история «Восточного» – лишь верхушка айсберга. По данным Центра социально-трудовых прав, на долю отрасли в первом полугодии 2017 года пришлось 12% трудовых протестов, по сравнению с 10% в 2016 году. «Промышленность перестает быть главным источником протестов, – отмечают авторы доклада, – они смещаются в другие отрасли – в строительство, на транспорт, в бюджетный сектор». Основная причина недовольства на стройках – невыплаты зарплат. Они давно стали хроническим явлением.

Принято считать, что в строительстве заняты в основном мигранты из стран ближнего зарубежья. Это верно лишь для Москвы и Санкт-Петербурга, да и то лишь отчасти: нередко на столичные стройки идут приезжие из российских регионов, работающие вахтовым методом. В провинции на стройплощадках трудятся преимущественно местные жители. Рабочего из Узбекистана и коренного сибиряка роднит отсутствие трудового договора.

– Большинство строителей работают без договора, – пишет крановщик из Омска в группе местного отделения Межрегионального профсоюза «Рабочая ассоциация». – Точнее, они вроде как и есть; работники при устройстве в них расписываются, но копию на руки не получают. Работодатель оставляет единственный экземпляр у себя и может по своему желанию превратить бессрочный договор в срочный, а в срочном – менять срок действия, как ему заблагорассудится. Все это, конечно, незаконно, но доказать что-то в одиночку очень сложно. Тем более что при трудоустройстве работника часто заставляют писать два заявления: одно – на прием, другое – на увольнение «по собственному желанию» с открытой датой.

Описанные условия – еще относительно «льготные». Трудовые договора со строителями заключают крупные, стабильные компании. По словам омского строителя, зарплату в них платят более или менее регулярно, а получить работу в такой фирме считается удачей. Однако у крупных компаний обычно имеются субподрядчики и суб-субподрядчики.

– Многие наслышаны о конторах типа «шараш-монтаж» – так называемых «фирмах-однодневках», – пишет омич. – Вероятность получить честно заработанное – 50 на 50 или даже ниже.

Именно действия субподрядчиков крупных компаний, таких, как «Ингеоком», вызвали целую серию забастовок московских метростроителей в 2015-2017 годах. Эти компании вообще не заключали трудовых договоров и платили работникам «черную» зарплату – наличными. Там, где зарплата платится в конверте, велик риск ее задержки или невыплаты, ведь подтвердить факт трудовых отношений в отсутствие письменного договора практически невозможно.

В том, что работодатели стали чаще прибегать к «серым» схемам и экономить на оплате труда и взносах в социальные фонды, отчасти виноват кризис.

– В докризисные годы каменщик мог заработать на хорошем объекте под 80 тысяч рублей за месяц. А у крановщиков расценки доходили до пятисот рублей в час. Сегодня практически у всех профессий в строительстве зарплата плавает в районе 15-30 тысяч рублей в зависимости от тяжести работы. При этом о выплатах зарплаты в установленный законом пятнадцатидневный срок нигде нет и речи. Многие строители копят с прежних мест работы долги и судебные тяжбы. Прощать недобросовестным работодателям иногда приходится и по 90 тысяч, и больше, – рассказывает крановщик.

Тем, кто прощать не готов, приходится прибегать к крайним мерам, чтобы привлечь к своим проблемам внимание государства. Бастующие строители космодрома «Восточный» обращаются к «небожителям» с крыш своих вагончиков, строители московского метро устраивают массовые походы в госорганы, на подступах к которым их часто встречает полиция, а их новосибирские коллеги оккупируют башенные краны.

Общество