Общество

В «Роскосмосе» грядут новые аресты шпионов

Вслед за сотрудником ЦНИИмаш (входит в «Роскосмос») Виктором Кудрявцевым, арестованным в конце июля по делу о шпионаже, под подозрение ФСБ могут попасть еще не меньше десяти российских ученых, участвовавших в международных космических исследованиях.


 

Лефортовский суд Москвы оставил в СИЗО 74-летнего кандидата технических наук Виктора Кудрявцева из Центрального НИИ машиностроения (ЦНИИмаш, входит в госкорпорацию «Роскосмос»). Его подозревают в госизмене и шпионаже: в 2011-2013 годах он в составе группы ученых из РФ в рамках международного российско-бельгийско-германского космического проекта сотрудничал с зарубежными институтами. На изучение проблемы гиперзвука три российских научных института и два из Бельгии и ФРГ выделили €651,4 тыс. И теперь Кудрявцеву в качестве обвинения вменяют передачу спецслужбам стран НАТО закрытой информации о применении гиперзвуковых технологий в боевых ракетных комплексах «Авангард» и «Кинжал» .

Программу курировала Европейская комиссия, Помимо ЦНИИмаша в проекте с российской стороны участвовали еще 10 научных институтов и конструкторских бюро. В частности Центральный аэрогидродинамический институт им. профессора Н. Е. Жуковского, МГТУ им. Баумана, СПбГУ аэрокосмического приборостроения и другие. Коллеги Виктора Кудрявцева из этих учреждений тоже могут попасть под подозрения ФСБ в передаче закрытой информации спецслужбам стран НАТО.

В кулуарах российской науки обсуждают: что ждет Россию в течение ближайших шести лет правления бывшего разведчика президента Владимира Путина? Многие предполагают, что наступила эра ФСБ.

 

Забрали на рассвете

Виктора Кудрявцева забрали из его квартиры в подмосковном Королеве перед рассветом в пятницу, 20 июля, когда он еще спал — такая практика, принятая у спецслужб в сталинские времена, все чаще практикуется сегодня. На следующий день, 21 июля, Лефортовский суд Москвы предъявил ему обвинение «в передаче закрытой информации о технологиях, применяемых в разработке гиперзвуковых летательных аппаратов, одной из стран НАТО». В тот же день суд принял решение об аресте ученого на два месяца.

Сейчас список государств, которым якобы по электронной почте сливал секреты Кудрявцев, расширили: в него входят, по крайней мере, две страны — Бельгия в лице Фон Кармановского института гидродинамики и США.

 

Не только гиперзвук

Виктор Кудрявцев — ученый с международным именем, он не раз принимал участие в совместных исследованиях с зарубежными партнерами. Одно из таких исследований, видимо, и оказалось роковым для сотрудника ЦНИИмаш — это участие в программе FP7-SPACE-2010-1 под названием «Сотрудничество России и ЕС по укреплению фондов космического пространства (SICA)». Ее в 2011-2013 годах курировала Европейская комиссия.

Один из проектов программы изучал проблемы гиперзвука, его финансировали Бельгия, Германия и Россия. Координатором проекта выступал Фон Кармановский институт гидродинамики, еще один иностранный партнер — германский Национальный центр аэрокосмических, энергетических и транспортных исследований.

Россию представляли ЦНИИмаш, где за работу над проектом отвечал как раз Виктор Кудрявцев; а также ФГБУН институт теоретической и прикладной механики им. С. А. Христиановича Сибирского отделения РАН (его представлял доктор физико-математических наук Анатолий Маслов) и Центральный аэрогидродинамический институт им. профессора Н. Е. Жуковского (Александр Федоров, теперь он доцент, преподаватель кафедры общей физики в Московском физико-техническом институте).

Программа FP7-SPACE-2010-1 включала шесть проектов на общую сумму свыше €4,3 млн. С российской стороны в исследованиях принимали участие НПО имени Лавочкина (его представлял Сергей Алексейкин), МГТУ имени Баумана (Всеволод Корянов), Санкт-Петербургский государственный университет аэрокосмического приборостроения (Вера Сысоева), НИИ «Субмикрон» (Галина Елагина), компания «Электронные СБИС инженерные и встраиваемые системы» (Петр Цветков), Институт биофизики Сибирского отделения РАН (Вячеслав Ильин), ФГУП «Центр Келдыша» (Сергей Ребров), КБ Химавтоматики (Наталья Антохина).

Евросоюз представляли Великобритания, Финляндия, Испания и другие страны.

На тот момент никакой секретности в исследованиях ученых не было. По крайней мере, доклад о результатах исследования группы Кудрявцева лежит в открытом доступе на сайте Еврокомиссии. Сам ученый общался с зарубежными коллегами как лично, так и по телефону и электронной почте, контакты опубликованы на том же сайте.

Гиперзвуковые технологии используются в ракетных комплексах «Авангард» и «Кинжал» (первый — стратегический класса «земля-земля», второй — класса «воздух-земля») — именно о них в марте 2018 года рассказал президент Владимир Путин в своем послании Федеральному собранию.

После этого по России покатилась волна охоты на шпионов среди российских ученых, организованная Федеральной службой безопасности.

 

Охота на шпионов

С начала июня в РФ было возбуждено минимум семь уголовных дел по статье о госизмене. Первым арестованным стал Виктор Прозоров. Детали дела не разглашаются, известно лишь, что он арестован 4 июня, решение принял Лефортовский суд.

Бывший член правления «Интер РАО ЕЭС» Карина Цуркан арестована 15 июня по подозрению в шпионаже в пользу молдавских спецслужб. Якобы Цуркан передала им проект документа Минэнерго о работе российских энергетических компаний в рамках международного сотрудничества.

Военного эксперта 39-летнего капитана запаса Андрея Жукова арестовали 25 июня. Ни к каким научным разработкам он отношения не имел, зато копался в военных архивах и активно общался на военных интернет-форумах. Известно, что спецслужбы еще в 2012 году вызывали свидетелем по делу подполковника запаса Сергея Черепанова, который в апреле 2013 года был осужден за разглашение гостайны.

В середине июля задержан 64-летний ученый из Новочеркасска Алексей Темирев, руководитель малого предприятия «Мехатроника» и совладелец КБ «Интеллектуальные робастные интегрированные системы», где он вел разработки вместе с аспирантом из Вьетнама. Темирева обвиняют в передаче секретных сведений Вьетнаму.

Вслед за ним попал за решетку Виктор Кудрявцев.

Странно выглядит в этой компании некто Евгений Янко — житель Севастополя, считающий себя военным экспертом. Еще в апреле 2018 года севастопольский суд приговорил его к 19 годам колонии строгого режима по статье о «насильственных действиях сексуального характера в отношении малолетнего». Его признали виновным в изнасиловании 16 девочек в возрасте от 8 до 11 лет. Но в июне Янко перевезли в Москву, где тот же Лефортовский суд обвинил его в шпионаже. Никаких данных о его экспертной или научной деятельности нет, кроме того, что сам он себя называет известным военным экспертом, связанным с США.

Шквал публикаций об арестах и расследованиях навел российские власти на мысль вырезать из информационной базы судов фамилии подозреваемых в государственной измене и шпионаже. Якобы таковы требования к информации с грифом «совершенно секретно» на делах, возбужденных по статьям о госизмене и шпионаже Уголовного кодекса РФ.

Требования секретности очень размыты, утверждают эксперты, к тому же сам перечень секретной информации — тоже засекречен. Подозрения в разглашении тайны могут быть выдвинуты против человека даже в том случае, когда он, как Виктор Кудрявцев, контактировал с зарубежными учеными при работе над официальной межгосударственной программой. Теперь коллеги Кудрявцева тоже рискуют оказаться под подозрением ФСБ.

 

Три формы секретности

За соблюдение требований секретности на территории предприятия отвечают его собственные службы безопасности, за стенами закрытого учреждения — ФСБ.

Переводчик Михаил, работавший на переговорах по заключению экспортных оборонных контрактов в Индии, приводит примеры предприятий, имеющих разные формы секретности. Например, первый, самый высокий, класс секретности — у ЦКБ «Рубин» (один из ведущих российских проектировщиков подводных лодок; входит в Объединенную судостроительную корпорацию).

Считается, что сотрудники ЦКБ соприкасаются со сведениями особой важности, разглашение которых может нанести ущерб российскому государству. Им запрещено пользоваться личными компьютерами, смартфонами и прочими современными девайсами. Они не могут куда-либо выезжать без специального разрешения, даже в страны Евразийского экономического союза. В основном они ездят в Индию и Вьетнам, для которых «Рубин» проектирует подводные лодки.

Вторая форма секретности — на, таких предприятиях, как, например, НПО «Аврора» (разрабатывает и производит системы автоматизированного управления техническими средствами подводных и надводных кораблей). Они имеют отношение к информации под грифом «совершенно секретно», затрагивающей интересы ведомств или отраслей. Им можно выезжать за рубеж, но только если с момента подписки о неразглашении прошло пять лет. В некоторых случаях срок может быть продлен до десяти лет.

Третья форма секретности касается сведений, разглашение которых может повредить предприятиям или учреждениям. Кроме подписки о неразглашении, у сотрудников с третьей формой допуска ограничений нет. Но что именно является предметом гостайны, ясно не всегда.

«В прошлом году в Индии со мной произошла неприятность, из-за которой я чуть-чуть запаниковал. Индийская сторона организовала экскурсию для российских специалистов. Во время посещения буддийского храма к нашей группе подошли журналисты газеты Times of India. Они стали расспрашивать, кто мы такие, что делаем в Индии. Ни о чем секретном мы не говорили, но, когда наш начальник узнал об этом, у него просто крыша съехала. Он вызвал меня на ковер и устроил разнос и грозил отправить меня в Россию», — рассказывает Михаил.

По его словам, в 1990-е, когда как раз и «утек» из закрытых российских лабораторий ядовитый газ «Новичок», секретная информация продавалась сплошь и рядом. Например, когда Михаил в 1998 году работал в НПЦ «Нуклид», которое занималось утилизацией отработанного ядерного топлива Северного флота, ему совершенно свободно выдали на дом для перевода доклад Минобороны Норвегии о состоянии российской атомной промышленности.

Но после ареста в 1999 году сотрудника Института США и Канады — историка Игоря Сутягина, обвиненного в шпионаже, — внимание спецслужб к сотрудникам секретных предприятий резко усилилось. «Секретчики» боятся связываться контрразведчиками. «В 2005-м мой друг переводчик, работавший на российско-американском семинаре по ударным волнам, позвонил и попросил встретиться там, где пошумнее. Мы общались в метро. Он был бледен как мел, все время повторял: «Меня убьют, а мой хладный труп выбросят на помойку». Оказалось, что неизвестный мужчина, предположительно из ФСБ, несколько раз звонил ему домой и предлагал сотрудничать. Когда мой друг отказался, ему ответили: «Мы вам еще позвоним». Не позвонили. Но он еще долго вздрагивал от каждого звонка», — вспоминает Михаил.

На секретных предприятиях работа устроена так, чтобы минимальное число сотрудников имели доступ к секретной информации, рассказывает IT-специалист Николай, работавший в фирме, которая по заказу Минобороны производила беспилотные летательные аппараты.

Чтобы было проще определить, кто именно слил запретную информацию, каждый сотрудник секретного учреждения имеет доступ только к ограниченному объему данных. При этом его коллеги к этой информации доступа не имеют, рассказывают военные конструкторы. Благодаря этому можно очертить узкий круг лиц, которые могли располагать просочившейся за пределы заведения информацией.

 

Секреты в головах

Однако нарушить ограничения секретности проще простого, говорит переводчик Михаил. «В 2012 году в Калининграде я участвовал в учебных стрельбах на фрегате с индийским экипажем в Балтийском море. У моей коллеги, тоже бывшей там, родители живут в Литве. Прямо во время стрельб она съездила их навестить, а потом вернулась на фрегат. И никто ничего не узнал», — рассказывает Михаил.

Сотрудникам первой формы секретности разрешается отправлять почту только с электронной почты, зарегистрированной на санкционированных серверах. Если их засекут на передаче данных с других адресов, это будет считаться шпионажем. Но при этом на своих страницах в соцсетях они свободно публикуют фото с подлодками.

В последние годы в России стало гораздо проще передать секретные сведения за рубеж. Хотя тех, кто имеет высокий допуск к секретности, почти не выпускают за границу, но в Россию приезжает много иностранцев, и организовать встречу с ними не проблема.

Конструкторам, разработчикам не обязательно выносить из НИИ или лаборатории секретные файлы, чтобы поделиться с кем-то информацией, говорит генерал-майор ФСБ в запасе, член совета по внешней и оборонной политике Александр Михайлов. У разработчиков вся информация в голове, и поэтому практически невозможно выявить источник утечки.

 

Фото: dw.com

Понравился материал? Поддержи ПРОВЭД!

 
Партнеры:
Загрузка...